Ровно четверть века назад наша страна впервые праздновала день своих государственных символов — Государственного герба и Государственного флага. С этого года по указу Президента второе воскресенье мая — День Государственного флага, Государственного герба и Государственного гимна Республики Беларусь.
Гимн объединяет, сплачивает. Гимн придает смысл. Но одиннадцать лет после обретения независимости мы официально жили без гимна, хоть он и звучал на церемонии инаугурации Президента 20 июля 1994 года. Без слов, без хора, силами одного лишь духового оркестра — таким мы слышали его в последующие восемь лет.
Гимн появился у нас 2 июля 2002 года, когда указом №350 Президент утвердил его текст и ноты.
В довоенной БССР гимна не было, точно так же, как в СССР тех лет вместо гимна звучал «Интернационал». Вероятно, наши деды и прадеды считали свою страну осколком будущего, вокруг которого создастся новый вселенский мир.
Но утопические идеи мировой революции рухнули под реалиями геноцида и войны. Политбюро ЦК КПСС 14 декабря 1943 года утвердило песню со стихами военкора газеты «Сталинский сокол» Эль-Регистана и музыкой Александра Александрова (к которой, говорят, приложил руку Шостакович) в качестве первого и единственного гимна СССР. Сегодня с текстом, исправленным Сергеем Михалковым, это гимн России.
Наступил черед гимнов советских республик. Президиум Верховного Совета СССР издал соответствующий указ 3 февраля 1944 года. Гимны предлагалось выбирать на конкурсной основе.
«Я поставил своему тексту двойку. Все гимны написаны по одному шаблону. У меня нет желания работать как нужно».
Конкурс решили проводить в три тура с отдельным рассмотрением текстов и музыки. К 5 мая 1944 года, когда состоялось первое официальное заседание жюри, поступило 27 текстов от 13 поэтов и 73 мелодии от 15 композиторов.
Чемпионы среди стихотворцев — Петрусь Бровка, представивший семь стихотворений, а также Сергей Астрейко и Кондрат Крапива. Колас тоже участвовал, но без оптимизма, и даже подал в жюри докладную записку: «Я поставил своему тексту двойку. Все гимны написаны по одному шаблону. У меня нет желания работать как нужно. Живу исключительно войной».
Лидеры среди композиторов — Николай Чуркин и Петр Подковыров, представившие на конкурс по восемь мелодий. Исаак Любан ограничился семью, Алексей Клумов сочинил шесть, Николай Аладов и Анатолий Богатырев — по пять. Остается лишь удивляться их плодовитости и напористости.
«Песню-то Соколовский писал не в качестве гимна. Он и не думал, что станет его автором».
Доцент Белорусской государственной академии музыки кандидат искусствоведения Эльвира Олейникова, писавшая о нашем гимне еще студенткой в конце 1970-х годов, уверяет, что нет:
— Песню-то Соколовский писал не в качестве гимна. Он и не думал, что станет его автором и что его песня победит.
Другие же мои собеседники убеждены, что песня в конкурсе участвовала. Сам ее лапидарный и строгий характер, столь отличающий ее от патриотических песен Оловникова или Семеняки, заставляет предполагать, что композитор специально писал песню для массового пения, маршировки и народных торжеств.
Уроженец деревни Вешки Минской губернии Нестор Соколовский со школьной скамьи связал свою жизнь с передвижными народными театрами. Несколько лет был хормейстером у Голубка, а до этого три года отслужил, руководя армейской самодеятельностью и проникаясь солдатской песенной стихией. В 1931 году окончил Минский музыкальный техникум по классу Аладова и в тот же год стал членом еще официально не существовавшего Союза композиторов БССР. Поступил в консерваторию, но куда там! Самодеятельность поглотила его целиком. В 1937 году Соколовский волею судеб оказался в числе создателей Государственного ансамбля песни и танца БССР, его назначили хормейстером.
Другой его страстью было собирательство народных песен. Он записал их не менее полутысячи.
И тут война. Эвакуация. Работал на военном заводе. Вроде как побывал на фронте. Достоверно известно лишь то, что он фигурирует в списке 520 белорусов, награжденных Указом Президиума Верховного Совета СССР №216/3 от 1 января 1944 года различными орденами и медалями. В том же списке тогдашний первый секретарь ЦК ЛКСМ Белоруссии Кирилл Мазуров, дед Талаш, знаменитый партизанский командир Василий Корж, видные поэты, композиторы, актеры — весь цвет белорусского общества, проживавший в годы войны в Москве. Это было своего рода «правительство в эвакуации», в котором Соколовский возглавлял отдел художественной самодеятельности управления по делам искусств Совета Народных Комиссаров БССР.
Поэт Михась Климкович в списке не фигурировал, но возглавлял Государственное издательство БССР и тоже находился в Москве.
Конкурс завершился 31 января 1946 года. Победителями предсказуемо оказались тяжеловесы — авторы текста Петрусь Бровка и Кондрат Крапива, автор музыки Анатолий Богатырев. Любопытно, что в официальном списке произведений классика белорусской музыки этого сочинения нет. Может быть, потому, что оно так и не стало гимном.
«Песню просто извлекли из ящика письменного стола, и всем стало ясно: вот он, гимн!»
— Песню просто извлекли из ящика письменного стола, и всем стало ясно: вот он, гимн! — рассказывает Эльвира Олейникова, изучавшая еще в советское время эти документы.
Указом Президиума Верховного Совета БССР от 24 сентября 1955 года песню «Мы, беларусы» Нестора Соколовского на стихи Михася Климковича утвердили в качестве Государственного гимна БССР.
Жаль лишь, что композитора к этому времени не было в живых. Он скончался 13 ноября 1950 года в возрасте 48 лет. Климкович же, еще в 1930-х годах потерявший голос из-за туберкулеза, умер 5 ноября 1955 года, едва успев порадоваться своему успеху.
Был ли популярен этот гимн в советское время? И да, и нет. Звучал по радио, но слишком рано или слишком поздно, чтобы я маленьким ребенком могла его услышать, а в школе его не проходили. Так что на линейке в пионерском лагере в 1970 году он стал для меня полнейшим откровением.
Но главное удивление меня ждало, когда студенткой услышала из уст моего консерваторского педагога доктора искусствоведения Ларисы Костюковец: «А вы знаете, Юля, что мелодика и стилистика нашего гимна берет начало от канта?»
Кант — старобелорусский песенный жанр XVII-XVIII веков, одновременно светский и духовный, домашний, свойский, городской, до наших дней не дошедший, но мощно отпечатавшийся и в нашей поэзии, и в нашем фольклоре. Лариса Филипповна была крупнейшим специалистом в этой сфере и не могла ошибиться.
Но откуда, какими судьбами, через какие песенные традиции? Через солдатские и революционные песни юности Соколовского, впитавшие в себя все тот же бессмертный дух канта? Одно лишь понятно: «Мы, беларусы» — гимн, укорененный в нашем генетическом коде и потому живучий.
Попыток его сломить было за прошедшие годы немало.
«Народ тогда откликнулся истово. Писали и доярки, и профессиональные композиторы».
— Конкурс проводился в несколько этапов, — рассказывает Эльвира Олейникова, работавшая много лет в Министерстве культуры и выполнявшая в жюри обязанности секретаря. — Народ тогда откликнулся истово. Писали и доярки, и профессиональные композиторы. Материала было море. Мы даже издали ротапринтным способом сборник стихов, чтобы все тексты, присланные на конкурс, можно было прочитать и обсудить.
Из мэтров композиторского цеха в конкурсе участвовали Игорь Лученок, Анатолий Богатырев, Владимир Дорохин, Владимир Мулявин, Василий Раинчик. Всего набралось более 300 творческих проектов.
Фигурировали здесь и старые заезженные пластинки вроде «Ваяцкага марша», и полонез Огинского с присочиненными стихами, — хотя, казалось бы, что может быть нелепее, чем государственный гимн с оригинальным названием «Прощание с Родиной»? Из эмигрантских коллаборационистских недр выплыл «Магутны Божа», о котором еще не знали, что это маршевая песня 13-го белорусского полицейского батальона СД, и как ни в чем не бывало обсуждали художественные качества.
В итоге победила «Маладая Беларусь» Богатырева на стихи Янки Купалы.
Националисты, вне себя от ярости, требовали отменить решение жюри. Разразился скандал… И лишь народный референдум по государственной символике поставил точку в начавшейся уже после конкурса крысиной возне.
Но он не решил вопрос о гимне.
Лишь 3 января 2002 года распоряжением тогдашнего премьер-министра Геннадия Новицкого был объявлен конкурс и создана комиссия во главе с заместителем председателя Совета Министров Владимиром Дражиным.
«Нельзя сказать, что он лучший по музыке, но это гимн первого белорусского государства. Он как мама и папа».
Для вящей убедительности и объективности пригласили Александру Пахмутову с Николаем Добронравовым. Ознакомившись с материалами и посовещавшись, они заявили: «Пусть этот гимн выберет сердце белорусского народа!»
Рылатко убежден, что выбор гимна Соколовского — правильный и единственно возможный:
— Нельзя сказать, что он лучший по музыке, но это гимн первого белорусского государства, которое хоть и не обладало полным суверенитетом, но было признано ООН. Он как мама и папа, его невозможно ни сменить, ни выбирать. Кроме того, музыка Соколовского больше всего подходит под определение того, что такое гимн. Это ведь не просто песня, а особая музыкальная и музыкально-поэтическая форма. Он должен прекрасно звучать и без слов.
Эльвира Олейникова, участвовавшая в обеих комиссиях, наоборот, убеждена, что музыка Соколовского исключительна по своим эстетическим качествам:
— Сколько бы мы ни рассматривали мелодий, которые бы отражали и некую строгость нашего менталитета, и нашу презентабельность, и связь с кантовой культурой, лучше мелодии Соколовского так и не нашлось. Все члены жюри стопроцентно после нескольких лет исканий вновь остановились на ней.
Эльвира Анатольевна долго размышляла, почему к этой замечательной песне мы возвращаемся вновь и вновь, и пришла к любопытному выводу:
— В этой музыке есть нечто универсальное, вечное, понятное, идущее от фольклора, от песен военного времени. Все это сублимировалось в какое-то новое качество — простое, лапидарное, но тем не менее новое.
Претендентов на победу хватало, но в финал прошли лучшие из лучших: песня Владимира Оловникова «Радзiма мая дарагая» на стихи Алеся Бачило, специально написанная песня Василия Раинчика на стихи Леонида Прончака «Красуй, Беларусь!» и три варианта гимна Соколовского: с текстами Владимира Каризны, Дмитрия Морозова и Ивана Корендо.
Все пять произведений в исполнении оркестра и хора прозвучали 8 мая 2002 года в Большом зале Дворца Республики. В прослушивании участвовал Президент. Не просто присутствовал и слушал, а живо и настойчиво интересовался мнением прежде всего музыкантов. Оркестром дирижировал Александр Федоров, заслуженный артист Республики Беларусь, полковник запаса, доцент. Президент обратился к нему с вопросом, какую из трех мелодий он бы выбрал в качестве гимна.
— Я сказал, что мне больше нравится гимн Нестора Соколовского, — вспоминал дирижер два года назад в интервью «Беларускай думцы». – И пояснил почему. В музыке, как и других сферах, есть свои законы.
Светлана Климкович наотрез отказалась переписывать стихотворение отца.
— С первых же туров было очевидно, что музыка Соколовского победит, но надо переписать слова, — рассказывает Владимир Рылатко. — Я обратился с просьбой к нашему известному поэту-песеннику Владимиру Каризне. Он человек творчески очень мобильный, готовый к решению нестандартных задач.
— Вопрос о тексте обсуждался с разными поэтами, — уточняет Эльвира Олейникова. — Наверное, все члены комиссии тогда беседовали с ними, уговаривали, подбадривали: «Давайте попробуем, напишем. В конце концов, потом отредактируем. Надо же что-то делать. Столько времени прошло».
Обращались тогда и к Светлане Климкович, дочери поэта. Автор либретто оперы Солтана «Дзікае паляванне караля Стаха» (кстати, в ноябре с огромным успехом прошедшей в Москве) наверняка замечательно справилась бы с этой задачей, но она наотрез отказалась переписывать стихотворение отца.
— Кто-то откликнулся, а кто-то нет, — констатирует Эльвира Олейникова. — У нас множество талантливых поэтов.
Владимир Каризна был готов к решению этой труднейшей задачи более, чем кто-либо другой. Человек, одаренный не только поэтически, но и музыкально, он в начале пути колебался в выборе профессии.
Поступил в музыкальное училище, но там было слишком много сложных теоретических предметов, а ведь он одновременно учился на филологическом факультете Белгосуниверситета. Предпочел посещать семинар для самодеятельных сочинителей песен при Союзе композиторов БССР.
— Занятия там вели легендарные Григорий Пукст и Генрих Вагнер, — вспоминал он как-то в интервью. — Разве можно было не научиться у таких педагогов? Вот почему некоторые мои творения до сих пор в репертуаре Национального академического народного хора имени Цитовича.
Имеются в виду те песни, где он автор и текста, и музыки. Многие из них глубоко патриотичны. Например, «Беларусь мая сінявокая», которую, по словам поэта, исполнял не только хор Цитовича, но и квартет «Купалінка».
Всего же на стихи Владимира Каризны написано более 200 музыкально-поэтических произведений. Его тексты выбирали для своих песен такие выдающиеся композиторы, как Анатолий Богатырев, Юрий Семеняко, Евгений Глебов, Дмитрий Смольский, Игорь Лученок, Эдуард Ханок, Леонид Захлевный.
«Мне сказали как офицеру: «Надо гимн!» И я его написал».
Владимиру Ивановичу 25 мая исполняется 85, здоровье уже подводит, поэтому в воспоминаниях он лаконичен:
— Во-первых, огромная ответственность: это же гимн Беларуси! Во-вторых, тяжело психологически. В конкурсе, помимо меня, участвовали очень крупные поэты, не просто люди с улицы, состязаться с ними было нелегко.
Но самой задачи он не испугался:
— Мне сказали как офицеру: «Надо гимн!» И я его написал.
Очень трудно, по признанию поэта, давалась каждая строчка, приходилось подолгу размышлять.
Но еще труднее оказалось выдержать нападки, которым он подвергся в том числе со стороны прежних соратников и друзей.
— Ругали меня, например, за ударение в слове «імя». Мол, в белорусском языке оно приходится на второй слог, а не на первый. Смеялись: ты неграмотный, тебе в первый класс надо идти! Тщетно я им объяснял, что «імя» в высоком стиле, обращенное к нашей земле, обретает и другое звучание, и иной, возвышенный, смысл.
— Много критики вызвало и выпадение рифмы в строке «Мы, беларусы — мірныя людзі», — добавляет Владимир Рылатко. — Да, есть такой грех. Но, с моей точки зрения, оно лишь подчеркивает глубочайший смысл этой фразы, которой нет ни в одном другом гимне на земле. Не отважные, не воинственные, а именно мирные. Смысл и ценность этих слов особенно выросли сейчас.
Поэт же, несмотря на все пережитые страдания и сложности, больше всего радуется тому, что гимн состоялся, что он есть.
— Я, конечно, потрепал себе нервы, — признается он. — Но рад, что этот гимн у нас есть. Безусловно, задача была серьезнейшая, тем более что мелодия уже существовала. Хорошая мелодия, красивая. И прекрасный текст Климковича. Понятно, что он устарел. У нас теперь другая страна.
— А учитывая еще, что нужно было отразить связь поколений… — подсказывает жена поэта Алла Ивановна.
Кстати, музыка Соколовского также претерпела кое-какие мелкие изменения. Устарела аранжировка, к созданию новой привлекли заслуженного артиста БССР, крупнейшего знатока духового оркестра Бориса Чудакова.
Кроме того, к партитуре приложили руку два композитора, два народных артиста — Вячеслав Кузнецов и Игорь Лученок.
«Сигнал, звучащий в финале гимна, придумали, — рассказал в уже упоминавшемся интервью Александр Федоров. — Помню, у нас сначала были разногласия, но потом все-таки пришли к общей концепции».
Свое мнение высказали более 119 тысяч человек.
Президент утвердил текст и музыкальную редакцию (ноты) гимна указом от 2 июля 2002 года № 350.
В течение месяца осуществили эталонную запись, которую мы ежедневно слышим по радио. В ней участвовал сводный хор Белгостелерадио и Академии музыки под руководством народного артиста СССР профессора Виктора Ровдо и духовой оркестр Вооруженных Сил Республики Беларусь под начальством Александра Федорова.
Гимн получился удивительно красивый. В нем суть нашего менталитета, спокойствие, доброта.
— Это же Беларусь, моя страна, — улыбается Владимир Каризна. — Тут соловьев на всех хватает, на каждого по несколько штук. Слушаем соловьев, поем песни и сами время от времени пишем.
Примечательность нашего гимна действительно в том, что его можно петь. «Радзіму маю дарагую» Оловникова, при всей несравненной красоте и мелодическом богатстве этой песни, обычный человек спеть не в состоянии: слишком широко раскинулась мелодия, слишком свободно она блуждает по тональностям, так что для ее исполнения необходим тренированный голос и вышколенный музыкальный слух.
Соколовский же, всю жизнь работавший в самодеятельности и не продравшийся, судя по всему, сквозь дебри школьной гармонии, писал в расчете на обычных людей. Созданный им Государственный гимн легко и просто поется и на площади, и за праздничным столом. Гимн по плечу и взрослым, и малышне. В сети есть видео, где главную песню страны исполняют детсадовцы. Поют чисто, уверенно.
Споем гимн вместе?
В 2007 году родилась новая традиция завершать День Независимости Республики Беларусь совместным пением гимна. Он в обязательном порядке звучит на школьных линейках, в оздоровительных лагерях, на самых разных мероприятиях в учреждениях и организациях нашей страны.
«Должно наше подрастающее поколение знать гимн Беларуси. Чтобы каждый мог его петь. Как и в любой стране, это должно присутствовать», — заявил в недавнем интервью ректор Академии управления при Президенте Республики Беларусь кандидат исторических наук, доцент Вячеслав Данилович.
Дабы этот призыв не остался простым пожеланием, необходимо вернуть уроки пения в школы и превратить их в инструмент патриотического воспитания, как это было во времена БССР. Чтобы наши дети оторвались от гаджетов и в совместном пении гимна ощутили единение друг с другом, со страной, с родной белорусской землей, наконец, с глубинами собственного «я». Уверена, мы к этому придем, ведь пение — самый короткий путь к разуму и сердцу.
Юлия АНДРЕЕВА, журнал «Беларуская думка», фото БЕЛТА и из открытых источников.