Для меня деревня Островы стала тем уголком земли, где я впервые в своей жизни научился писать, читать, где по-настоящему понял, что такое дружба.
После гибели моего отца в железнодорожной катастрофе мы с матерью и старшей сестричкой из России переехали на Лоевщину. Островы были родиной нашей матери, эта деревня стала и для нас второй родиной: родители постоянно находились на заработках: то на Севере, то в Казахстане… Однако мы совсем не были обделены материнской и отеческой любовью. Скорее наоборот. Но везде чувствовали себя как-то неуютно. Только в Островах, несмотря на то, что первое время жили в чужом доме у родного брата матери Владимира Синило, мы стали более раскрепощенными. Дядя Володя в то время заведовал Островской баней, которая находилась рядом с нынешним магазином и фермой. А на месте сельмага тогда возвышался добротный бревенчатый дом под названием «Клуб».
Помнится, за пять копеек можно было посмотреть неплохой фильм. Разве могут сравниться современные мыльные оперы с теми патриотическими, пусть и немного наивными, фильмами нашего детства.
Петик, так за глаза звали островского киномеханика, был совсем не злым дядькой. Когда у нас не было денег, пускал посмотреть бесплатно. Мы его благодарили за это и поэтому в клубе не только не хулиганили, но даже старались не сорить.
До приезда в Островы я уже успел пойти учиться, но первый учебный год заканчивал в деревянной местной школе, где, к моему удовольствию, классы насчитывали по пять-шесть человек. Она находилась почти в центре деревни. Рядом, помнится, рос высокий кустарник, было уютно и весело.
Особенно веселились после уроков. У меня появились новые друзья: напротив моего дядюшки проживал одноклассник, а с ним еще двое братьев, чуть постарше. Вот и «давали жизни», озорничали, лазили за яблоками, хотя у каждого из нас этих яблок было пруд пруди. Хозяева садов сильно не гоняли: понимали, что мы не для наживы, а ради азарта пробирались в чужие огороды. А вот один шофер, так тот чуть было не поймал …
Дело было вечером, и нам, ребятне, как водится, делать было нечего. В сентябрьские дни к школе мы еще не привыкли, а сбавить обороты в озорстве еще не успели. Дорога по деревне тогда была обычной, проселочной, и мы этим воспользовались. В районе, где молодой сосонник разделил Старые и Новые Островы, на дороге быстренько соорудили искусственные дюны, залегли в ближайшем кустарнике и стали ждать…
Первая машина, хотя и с трудом, но пробралась через нашу насыпь, а вот вторая сильно заревела, дернулась и заглохла. Это было верхом блаженства, которое сразу же куда-то улетучилось, когда за нами с палкой погнался шофер. Он заметил нас в кустах и сразу смекнул, кто построил заграждение. Мы бросились врассыпную, ветки сосонника безжалостно били по лицу, но останавливаться никто не отваживался. Только когда стало темнеть, мы, не сговариваясь, осторожно приблизились к месту нашего «преступления». Машина уже уехала, но рядом с тем местом, где она буксовала, на песке было написано: «Готовьтесь к расплате!». Сейчас потешно, а тогда мы даже в школу ходили по огородам, чтобы не встретиться с тем водителем.
В начале 60-х на конце деревни (ближе к Колпени) работал торфозаготовительный завод, моя мать там трудилась, и я часто бывал у конторы предприятия. Дядя Вася сделал мне как-то настоящий самокат, так я с тех пор все свободное время проводил здесь. Особенно мне нравились дни, когда мужики ловили в карьерах предприятия рыбу. Не удочками, а сетью. Впечатлял не только размер улова, а сама рыба: угри, карась и щука.
Обычным делом для молодежи тогда были «походы» в Лоев на всеночную на Пасху. Расстояние в 16 километров не останавливало. Мы, подшпарки, старались не отстать от своих старших товарищей и правдами-неправдами умудрялись «приклеиться» к ним. Многие не обращали никакого внимания на свое обмундирование и отправлялись на всю ночь босиком.
В Островах я перешел во второй класс и с завистью смотрел на сестру, которая была на целых пять лет старше и ходила в соседнюю Ново-Борщевскую среднюю школу. Вот где была воля-волюшка! До школы 5 километров пешком, а за эту дорогу чего только может не приключиться. Зимой же старшеклассники из Островов даже жили в Борщевке в школьном интернате. Вот это жизнь! Вскоре наша семья переехала в Лоев, и я только летом наведывался в Островы поозорничать со своими сверстниками.
Эта деревня навсегда осталась в моей памяти. И так получилось, что на склоне своих лет мне пришлось здесь пожить еще. И я не жалею об этом. Наверное, потому, что здесь живут самые добрые люди.
Анатолий Серебряков,
аккомпаниатор
Малиновского ЦКД.
